Эхо сомнения.

Ты просыпаешься в постели одна. Смотришь пустыми глазами в потолок, куришь, включаешься под музыку. Садясь на кровати, проклиная всё на свете от каждого первого движения сонного организма, хрустящего позвоночника и противного голода. Ты выдыхаешь дым от сигарет, словно вешая фон. Чтобы обои не поняли, что вздох был от боли. Чтобы выдох не обозначал муку. Ты проживаешь свой день, ненавидя этот мир и проклиная этих людей. Но иногда позволяешь себе слабость полюбить их. Что бы потом пожалеть. Опять. Если вы хотите кофе в постель, надо встать, одеться, сварить, а потом раздеться и выпить. Что бы избавиться от соседей, что пьют у тебя под окнами – не вызывай милицию, вылей таз холодной воды. Никто не будет за тебя бороться. За тебя поборолись один раз – когда ты рождался.
Когда ты видишь дым сигарет, на белом полке, из этого дыма можно нарисовать что угодно.
Я рисую ночь. И то, как мужчина встанет, на цыпочках слезая с кровати, боясь тебя разбудить. Подходит босиком к окну. Смотрит на шумящих соседей и крикнет при этом на всю улицу, что они уроды, а не люди. Потом так же на цыпочках, проверив при этом, спишь ты или нет, ляжет аккуратно рядом, положив свою руку на живот. И всё. Больше ничего не надо. И мира нет. Когда ты чувствуешь это тепло, покой, и борьбу за тебя. За твой покой. За твой сон.
Наверное, понять людей, которые видят ошибки других и своих, осознают их, но не исправляют, а только говорят, и возмущаются – невозможно. А жаль.
Или то, когда люди обвиняют друг друга в том, что они сами всецело виноваты в том или ином прибытие какого-либо состояния. Но так не бывает. В основном в нашем мире действуют законы, которые никак не влияют на то что, что происходит с самим человеком. Две силы, которыми движут сейчас мир – это болезнь и страх. Жаль.
Надежды тут нет, совсем нет. Полное безнравственность, бесчувственность. И отсутствие натуральности во всех проявлениях. Мне кажется, что даже диктатор уже не исправит «баранизм».
Надо быть Богом, что бы бороться с людской глупостью и непониманием. Но даже Бог здесь уже не поможет, просто потому, что Он бы уже это сделал, и тогда Его точно можно было бы назвать Всесильным.
Это просто. Быть никем, жить никак, не чувствовать, быть стеклом. Холодной, необтёсанной фигурой из мутного стекла. С опущенной головой, руками, и чистым взглядом. Здесь невозможно быть спокойным. Только если стать как все. Но стать всеми тоже невозможно.
Обычно я борюсь за кого-то, за чьи-то жизни. За себя. В основном за себя. Понятия размыты.
Курт был прав. Этот мир лишён смысла, и тот, кто осознал это, обретает свободу.
Она у меня есть. Я поставила себе дальше слово – «ПОКОЙ».
Это слишком высокая планка для этой планеты.
Поэтому единственное занятие на всё время – это слово «ЖИЗНЬ».

@темы: Главы Жизни, Порывы

---

Утро-лето.

Сейчас три часа сорок две минуты утра.
За настежь открытым окном пахнет хлебом.
И на губах - приторный вкус сухости,
Помады и недавнего бычка.
В голове – отсутствие мыслей.
В теле – отсутствие смысла.
В крови - сплошная вода.
Только, пожалуй, на дне чашки с чаем остались идеи,
Чаинки и не растопленный слезами сахар.
Вжать бы их в остаток надежд, в большие шприцы.
Втолкать бы в душу, накачаться как кукле.
Иль швырнуться, тряхнуть стариной.
Только все действия не наполнены смыслом.
Идеи – без идей. А сахар без вкусности.
Ты смотришь в окно. Облачка в виде мечтаний и
Воздух в виде надежды. Кажется вместо бессмыслицы
Где-то присутствует Жизнь. Только вот кажется всё не от
Кайфа существований. А просто глюки от пределов натуг и ударов
В виде комет. Душа наполнена всем, кроме душ.
Мусор скопился в углах. Паутины повесились в трауре утрат.
Все слишком в тяжелой нагрузке смыслов,
И в лёгкой натяжке иллюзий в виде потолков.
Зачем нам всё это, люди?
А есть ли люди там, за окном? Да даже на лестнице уже
Просто тени. Они, молча курят, смотрят на тебя как на врагов.
Это такие, достигнутые пределы.
Где ничего не надо, потому что не хочется.
Где ничего не стоит, потому что ничего нет.
И бороться уже не за что-то, после достигнутых лет.
Хоть и коротки годы есть, но длинны у них были пути.
Словно крылья, обрезаны болью.
Плоскогубцами с криками «Бог».
Или реальность с машинами-криками,
В доказательство - сбитыми ножками в кровь.
Как-то странно мы стали жить.
Все питаемся кожурой от ягод,
Никогда не рвёмся домой,
И плюёмся мы только ядом.
И пропало лечение в ранах, в благодарной слюне зализав.
Только время течёт сквозь овраги.
Только Боги сидят все в слюдах.
Никогда нам не стать тут свободным.
Вместо счастья найдём мы тюрьму,
И ища в глазах – благосклонны,
Словно все записались в Судью.
Я не знаю тут слова «мама».
Потому что с рожденья мертва.
И схоронив всех, кто мне нравится,
Всё равно я останусь одна.
Береги себя, Люди!
Если есть ещё тут таковы…
Будьте счастливы, не будьте верблюдами.
Вы же Души.
А не сапоги.

@музыка: rona keinan - unknown

@настроение: Курю

@темы: Стихи

---

Это же мы.

Моя:
Целоваться полезно: снимает стресс, улучшает

настроение и препятствует появлению морщин

Я:
)))))
Моя:
Это по радио сказали
Типа более 40 мышц работает
Я:
><
слушай не забивай мне голову
лишней информацией, я и так люблю с тобой целоваться
Моя: Она не лишняя!!!
Она полезная
И развивает кругозор
Вот так идешь по улице, кто то целуется, а ты оп! И
выдаешь им информацию
И все такие в шооооокееее
Что ты такая умная и просвятила их
Я: когда я иду по улице и вижу
что кто то целуется первое что я говорю это то что там слюни микробы и спид
Моя:
Твори добро! Ешь бабочек!
Я:
я творю. Я сказала им чистую
правду.)

@темы: Главы Жизни, Порывы

---

Love/

Любовь? Когда ты не зная, переступаешь грань страха, ожидая и продумывая что последствия будут ужасны и просто невыносимы, но знаешь что когда ты будешь с ним, всё будет хорошо и ты всё решишь, ведь у него такая твёрдая рука...Когда не помня ничего, ни боли, ты помнишь как он приготовил чай, такой как любишь, но он приготовил не так, а как нравится ему и как приятно радует что вкусы совпадают. Любовь...это когда ты помнишь, как он уверенно двигался, говорил. Когда воспоминания постоянны, и ты не можешь их никуда деть, и они снова и снова в голове...и ты видишь его фигуру над собой, его губы, слышишь его дыхание, видишь его глаза, знаешь ритм его сердца - видишь его жизнь. Когда ты скучаешь, нуждаешься в нём, когда плохо и думаешь что да.. счас он будет рядом просто возьмёт за руку и всё будет хорошо. Наверное... когда в первую встречу он ведёт себя не как все, когда он любуется тобой, говорит как ты прекрасна и отвечает на чувства в порыве страсти вновь и вновь нависая над тобой. Любовь? Ничего. Когда в голосе стоит такое счастье, что оглушает, и не даёт спать, есть. Когда ты идёшь - улыбаешься просто так. Когда волнуешься, перед каждой встречей, что в тебе что-то не так. Когда до потери пульса целуешься мечтая чтоб этот миг длился вечно, часами стоя на одном и том же месте. Или наверное... когда после долгой разлуки ты бросаешься в объятия и до боли со злыми слезами, что предательски выдают как ты скучаешь, обнимаешь. И ты видишь - он тоже скучал. не можешь без голоса, обожаешь глаза, с нетерпением ждёшь, звонишь. Любовь... когда ты злишься потом, кричишь, когда слёзы разрывают тебе душу, когда тишина от него с каждым днём убивает тебя сильнее, а воспоминания становятся отчётливее и больнее. Когда видишь что теряешь его, но ничего не можешь сделать. Когда идёшь на компромиссы и ничего не получается. Любовь... Когда тебе впервые отдают что-то взамен, забирая самое ценное - душу. Когда он делает больно, и ты в шоке от того, КАК он это делает. Но всё же было? Любовь... это когда вначале ты взбираешься вместе на гору, достигаешься вершины, а вниз катишься одна..Или один? По крутому склону. Когда мечтаешь о Смерти и сходишь с ума, закрывая глаза. Ведь ты опять видишь его, слышишь его дыхание, чувствуешь его тепло, хотя он так далеко. И ты в голове прокручиваешь сама того не хотя каждую встречу, каждую мелочь. Улыбки, смех, его нежность, страсть, наслаждение. Да. Тебе больно и умираешь, ты морально разлагаешься от любви, рассыпаешься на ходу. Когда ты - пустое место, пустой сосуд, пластилин. А потом - пустота, беспокойство, сплошное тупое выживание. Любовь? Мы все переживаем её не раз, но истина приходит лишь однажды. И самое обидное - ты знал что всё так будет, и ты допустил себе самую дорогую роскошь - Любовь. Говорят, ужасно, когда человек продаёт душу Дьяволу, но мы продаём её, не замечая, когда любим. Банальное, то что я одно из самых важных событий жизни, верней первых и быть может последних, описываю на электоронных строках, на которым многим наплевать, не поймут, или просто не прочтут.

@настроение: Это было написано давно. Но остается выражая меня до сих пор.

@темы: Главы Жизни, Рассказы

---

Заключений утверждений I.

Она бежала и рвалась. Что бы сесть, начать писать, уйти в творчество. Куда-то. Ей определённо надо было кому-то как-то показать, с кем-то поговорить и поделиться мыслями, выражая в правильной форме. Выражая, так как это будет угодно только ей, и именно эти мысли поймёт хотя бы кто-то. Целиком и полностью. Поглотившись чёрными клавишами, со стёртыми белыми буквами. С пеплом, который падал на клавиатуру, и дымом, от которого слезились глаза. Помутнённая голова от мыслей, от слов, от желаний. Волнение от предвкушения в поглощение в мир, где пусть и в тайне переживания хранится понимание. Левый глаз был особенно с прищуром от дыма, по привычке. Изредка поправляя очки на носу, она только печатала, напрочь забывая про сигарету, что дымилась в закрытой, душной коробке - её комнаты. Наполняя всё иным и иным кислородом, к которому она определённо была рада. Клыки. Зубы. Не важно, но она зажимала фильтр сигареты, от волнения его прикусывая. Даже не затягиваясь, либо слишком яростно от помутнения разума, вливания в строчки. Жалея, что вторая рука занята, что нереально плакать и печатать одновременно. Ей был жарко. Но открывать окно не стала, чтобы не было холодно. Она не обращала внимания на те эмоции, что переживала и то, как они отпечатывались внешне. Единственное, ей было жаль кошку. Та, устроившись уютно на диване, постепенно и лениво облизывалась, предвкушая чихание от дыма.
Почему печатала, почему не пишешь вручную? Так удобнее. Так говорят многие. Но в связи с какими-то странными понятиями, вручную она почти не пишет. Она разучилась писать. Да и за ходом её мыслей вряд ли могло успеть просто перо. А понять то, что она пишет в порывах, хотелось ей самой. Это был её личный наркотик. Размазывая пепел на клавиатуре, она не собиралась писать что-то великое, или не дай Бог книгу. Это очень тяжело. Она для этого была слишком глупа и не имела большого таланта. Вот фильтр начал жечь пальцы. Потушив, не глядя, не отрываясь от клавиш, она автоматом достала вторую сигарету, не прикуривая, поправила очки, потёрла слипающиеся глаза, и продолжила. Зависнув лишь на момент, с той же сигаретой. Она пыталась сформулировать слова, которые и так и без всякой помощи складывались сами собой. Во время всего этого она не представляла не день, не вспоминала события, она думала и пыталась понять как великие, писали часами под свечами, и твори вещи, которые люди разгадывают годами. Как это было.
Красиво.
Перед монитором стояла чашка чая. С мятой и карамелью. Не горячий. Как она любит. Сладкий. Локоть левой руки определенно требовал разминки, на которую не было времени. Она вспоминала то болезненно сладкое ощущение. Когда ложишься в постель и ломит всё тело, но ты понимаешь что пусть и день был каким-то не тем, он был не зря, потому что что-то сделано только для себя. Для своего понимая, личного уголка. Его могут не понять, трогать, копаться, унижать. Но ей всё равно. Потому что истину знает и видит своей души только она сама. Хотя и для неё это были большие потёмки. В ушах звучала одна и та же песня. Она не любила печатать под музыку, редко получалось. Но это тот самый случай, когда горячо. Когда нет сил терпеть.
Всё началось с плохих снов. Она видела в нём мертвых. Двоих дедов. Они как раз умерли недавно. Она плыла на корабле, и начался страшный шторм. Помнит, как качало, было мокро, как во сне она кричала, ворочалась. И почему-то именно она на палубе отвечала за лошадей. Видела чёрного сильного коня с красными глазами, который в бешеном порыве от волнения и суеты вокруг вырвался из-за стойла перегородки, и начал метаться, снося людей. Он был её любимым жеребцом. Она не понимала, почему не могла его усмирить. В какой-то момент он сильно лягнул её копытом, и тогда же, корчась от боли, она в дождевике отлетела по мокрому полу, зажав рукой грудь, морщась, боли прибавилось от удара головы. В глазах всё помутнело и к тому же шаталось. Но сквозь туман она услышала выстрел ружья и дикое ржание. Девушка вскочила, падая и скользя на досках, скину с головы капюшон дождевика, нагнулась рядом с конём, который упал, тяжело и сильно упал. Он хрипел, пасть была открыта. Глаза закатились, и он умирал, все руки её были в крови. Она шептала ему на ухо, что всё будет хорошо, прижимая голову к себе, и, пальцами нащупывая мясо. Рука тонула в крови от зияющей раны на шее. Он умер. Она мало что понимала, то, что происходило вокруг. Но он определённо был мёртв. Она поднялась, шатаясь во все стороны от сильной боли в рёбрах, подошла ко второму стойлу. Девушка не винила тех, кто его застрелил. Они испугались. Но он был лучший.
В её горле пересохло. Глотнув чаю, встряхнув головой, растрепав короткие волосы, она словно почувствовала тот морской воздух.

Во втором стойле стояла нежно-шоколадного окраса кобылка. Она была спокойнее, но тоже билась и рвалась убежать. Она пыталась её успокоить, но та, выбив двери, побежала без оглядки наверх.
- Стой! – громко приказала она, едва попытавшись ухватить животное хоть как-то. Но сквозь шум и гам вокруг кобыла естественно ничего не услышала. Она побежала следом, видя лишь её хвост и поводья, оказалась на верхней палубе, где было много людей, они метались. Молодые матросы. И сильный шторм. Такого яркого шторма она никогда не видела. Такой живой природы и таких неописуемых красок глубины и темноты. Она не боялась того что погибнет. Скорее, восхищалась и наоборот мечтала в этом увязнуть. Гремели молнии, в голове стоял шум от дождевика, которого сносило сильным ветром, но тут кобыла забежала за угол, она, очнувшись, побежала следом, и сама того не заметив резко столкнулась с дверью.
Вывалившись в другой стороны, она упала на лестницу, которая к удивлению ввела верх. Она быстро поднялась и по мокрым следам, оставляя такие же мокрые, но такие другие следы побежала вверх. Это оказался выход из метро. На улице была оживлённая траса, там уже шум сменился на гам машин и каблуки людей. Светило яркое солнце. Всё не то, что было на корабле. Но было такое ощущение, что всё это было на заднем фоне. Их никто не видел. Она побежала за лошадью, которая бежала по людям, а точнее сквозь них, пытаясь поймать за поводья, наконец, с трудом догнав, она резко вскочила на неё без седла, ласково успокаивая и шепча что-то на ухо, конным шагом направилась, обратно, к двери, она понимала, что животное будет в панике. Однако, когда вернувшись, и спустившись по ступеньками обычного метро, она вернулась на палубу, и шторм не глушил их. Хотя море всё ещё видно сердилась. Грозовая туча ушла куда-то вперёд, молнии гремели уже дальше.
- Миледи, Вы в порядке? – на её ботинок опустилась грубая мужская ладонь, смотрели пронзительные яркие карие глаза. Молодой матрос.
- Да. Я выпадала. Надо было поймать её, чтобы не было нарушение равновесия. - Она соскочила с лошади, осматриваясь вокруг. Пыталась оценить разрушения корабля. Было чётко видно, что хвост просто оторван. Люди по-прежнему суетились. Пытаясь восстановить порядок. Небо было пронзительно серым, а море пронзительно голубым. Поводья она крепко держала, ласково погладив кобылу по носу.
- Отведите её в стойло, и закрепите хорошенько. Пусть ей введут успокоительное или снотворное, но аккуратно и немного. – Она передала поводья молодому человеку, сняла с себя жёлтый дождевик, стянув перчатки, на скорую руку сложила, закинув куда-то в угол.
- Миледи, что скажете по поводу… Герцога? – неуверенно и негромко озвучил матрос. Стоя к нему спиной, уперев руки в бока, она смотрела на небо, немного помолчав, ответила.
- Пусть его тело сожгут, и уберут всю кровь. Надо починить стойло и установить там клетку. При потери этого связующего нам в срочном порядке будет нужен новый. Его поиски мои обязанности.
- Хорошо. – Он повернулся, уводя лошадку, поглаживая её по носу, и ласково что-то приговаривая.
- Где капитан? – окликнула его она, обернувшись.
- Он у руля, справляется о координатах, пытается вычислить время, которые мы упустили.
Не говоря более, он ушёл, она осталась. Постояв минуту, она, положив ладонь на рёбра, которые адски болели, сплюнула кровь. Рукав от и так уже порванной белой рубашки, что промокла насквозь, вытерла кровь с губ. Держась за бок, она направилась к рулю, чуть пошатываясь.
Её никто не замечал, а шум в голове не позволил собрать информацию и происходящее во что-то связующее. Она нашла капитана. Окликнула его. Он обернулся, спустившись к ней. Его вид был уставшим и озабоченный. Он пережил большой страх за потерю этого корабля пространства и времени, и за каждое живое существо которое на нём. А уж о последствиях и говорить нечего. Он умирал вместе с теми, кто умер там.
- Ты ранена. – Не говоря не слова, он подошёл, и с силой нажал на рёбра, она всхлипнула, теряя сознание от боли, кровь хлынула изо рта, опустившись на колени, он опустился рядом. Доставая платок из кармана, стал заботливо вытирать кровь с её губ. Всё ещё морщась и приходя в себя, она прохрипела:
- Спасибо. – Боль утихала. Ребра на месте. И таинственным образом была лишь моральная боль. Но физически была полностью в порядке. Она осмотрела его на наличие ран. Растрёпанные волосы смешно торчали из под треуголки, ярко голубые глаза смотрели на неё взволнованно. Но она не главная причина. Гладкое бледное лицо, потрёпанный алый костюм из бархата. Их всех потрепало, им всем досталось и ещё всё впереди.
- Новый связующий.. – тихо проговорила она, с его помощью поднимаясь на руки.
- Его уже доставили. – Она удивленно на него посмотрела. – Всё узнаешь, отправляйся, и займись своей работой. Это необходимо и поможет всем нам.
- Хорошо. – Она направилась в нижнюю палубу, где недавно вспомнила, как убили Герцога, спустившись по ступеням, увидела уже сухой пол, никаких следок крови или сильных разрушений. Матросы занимались клеткой, но связующего видно не было.
- Где он? – спросила она, подходя к новой стойке, заглянув внутрь.
- Это она. Ответил матрос стоя рядом. – Никому не даётся. С когтями. Даже осмотр не дала провести.
- Вы свободны. Дальше я сама. Займитесь обстановкой и по возможности помогите остальным. –Взглядом она была прикована к маленькому пушистому комочку, что сидел в углу, не выходя из большой деревянной коробки. Небольшой, размером со среднюю кошку, сидел детеныш пантеры. Она мысленно пыталась просканировать её, пыталась установить связь с мыслями животного, что бы успокоить и призвать. Она протянула руку, ожидая реакции. Все замерли, засмотревшись.
Негромко мяукнув, через хрип, осторожно, бесшумно, очень медленно котёнок подошёл к ней. Носом коснулся пальцев, облизнувшись, с любопытством обнюхивая её ладонь.
- Рядовой – негромко сказала она, замерев на корточках, стараясь не двигаться и не спугнуть, – доложите капитану о том, что связь прошла успешно, и у нас новый связующий. Здоровый и абсолютно удачный. У него хороший вкус. – Аккуратно она положила ладонь на гриву котёнка, с нежностью запуская пальцы в шерсть. За спиной услышала, как по ступенькам заторопился матрос, докладывать её просьбу. Котёнок уткнулся носом в её живот, с мокрую рубашку, аккуратно, смело, она подняла котёнка на руки.
- Мурка. – С улыбкой сказала она, не без удовольствия стиснув мягкую тушку у себя на мокрой груди. Та уютно утроившись на руках, цепляясь когтями за руку, не без удовольствия развалилась, явно намереваясь уснуть. Держа животное на руках, она вышла на верхнюю палубу, и зажмурилась от яркого солнца. Матрос что был рядом, по близости, молча протянув ей очки, которые девушка обычно носила. Она поблагодарила его, одной рукой нацепила их, и в миг мир превратился в иную, темную, привычную для неё картину во мраке. Облизнув пересохшие губы, она обратила взор на животное, что разлеглось у неё на руках. Улыбнувшись, прошла в комнату, распахнув дверь, не зная, что её ждёт, и была удивлена.
Руки её были пусты. Рубашка, как и прочая одежда сухая. Рядом сидел этот же котёнок. А за спиной определённо кто-то был, но она его не видела. Обернувшись, она увидела пустой не горящий белый коридор. Тут всё было белое. Помещение сильно смахивало на больницу, только нигде не горел свет. Но было не темно из-за света окон в конце коридора по ту и другую сторону. И много закрытых белых дверей. Ничего не понимая. Она постаралась просто осмотреться и понять причину такого выпада. Эти выпады бывают опасны, особенно в штормы. Котёнок, подняв хвост, отважно побежал вперёд, она, сняв оцепенение, побежала за ним. Котёнок влетел в приоткрытую дверь, она, не думая не о чём пошла за ней.
Картина, представившаяся её глазам – сразила с ног. Она не знала, как это место называется. Не желала думать о том, что это реально. Но оцепенела, стоя на месте, с приоткрытым ртом. Не дышала. Хотелось кричать, но не стала. Стены были красные, пахло сырым мясом, чем-то тухлым, и противным, что-то булькало и везде стонало, по комнате стояли тихие стоны. Источник был напротив неё. Повсюду были канаты, от стены до стены, как огромные сосуды, с венами, наполненные кровью. Только в жилах было что-то чёрного цвета. Что именно знать ей не особо хотелось. Она собиралась попятиться назад, но не был сил сделать и шаг. От вен исходили трубки, в которых тоже было что-то чёрное. Трубки были присоединены к телу, которое, не касаясь, пола, было как в коконе этого мяса, погружено посреди стены. Бледная кожа, одни кости, висящий порванный изъеденный чем-то костюм. Практически лысый и голый череп, и глаза. Единственное что так зацепило её, это чёрные блестящие как у насекомого без оболочки глаза чёрного цвета. Открытый рот. Который стонал. Он двигал головой в сторону из стороны, Она не видела зрачков. Но знала, что он смотрит на неё. И она увидела, эту страшную гримасу, он открыл шире рот, обращая глаза к кровавому потолку и начал кричать, и этот крик переходил в шипение и рык, настолько оглушительный, что она, зажав уши, пытаясь собраться с мыслями, выбежала из комнаты, толкнув кровавую дверь. Закрыв её с другой стороны, она сползла по белой стороне. Сидя в оглушительно тишине, с широко распахнутыми глазами, тяжелым сердцем, которое стучало так громко, что отдавало в голове, и открытым ртом. Она увидела свою руку. Когда она открывала дверь с той стороны, видимо испачкалась. Рука была в крови. Она резко её затрясла, пытаясь её стряхнуть, крича, и начиная трястись от истерики, и остановившись, поняла, что кровь исчезла. Словно впитавшись в кожу. Рука как рука. Не более. Словно ничего и не было. Пантера, что забежала и привела её в комнату, бежала с другого конца коридора, забралась к ней на колени. Она же сидя, опустив голову, ничего не видела не чувствовала не понимала.
Это был её дедушка. Человек, который дал жизнь её отцу. Она была то ли в ужасе, то ли просто в шоке. Но понять, что и как это оказалось там, почему такое она не могла. Девушка начала реветь. Слёзы захватили её, и предательски скатились по правой щеке. Она облизала губы, пытаясь придти в себя. Пантера, видя, что на неё не обращают внимания, выпустив когти в бедро девушки, шершавым языком, мурлыча, начала слизывать её слезы.
- Это ты? Скажи, это ты сделала с ним? Что? Как это понять? – хрипло прошептала она, хватая зверя за шкирку, и глядя в глаза. Та, опустив лапы, послушно висела, пристально на неё смотря и пытаясь понять, в чём провинилась. Пантера коротко мяукнула, девушка медленно поднялась, та же за шкирку держа котёнка, устроила его на руках, как и прежде, про себя отметив, что больше она её не отпустит. Надо было выбраться оттуда, и она отчаянно пыталась прокрутить мысль, что надо выбраться. Но ноги, словно приклеились к полу, она боялась открыть очередную дверь, боялась увидеть там очередной кошмар, что бы потом всю жизнь пытаться отгадать тайны, которые знать её не обязательно. Сзади на левое плечо ей положилась крепкая рука, она не обернулась. Лишь скосив глаза, она увидела, что рука это была чёрной, прозрачной, но ощутимой. Ладонь сжала её плечо, словно подбадривая. Она обернулась. Чёрная высокая тень, без лица, в которой что-то постоянно двигалась. Что-то двигалось в этой темноте внутри, много-много всего, какие-то фигуры внутри, только маленькие, словно нитки из которых Тень была соткана вся. Она склонила голову, глядя на неё.
- Это ты. Мне не страшно, нет, всё в порядке. Я в порядке. – Девушка попыталась поверить в то, что сказала. Она не боялась Тени. Она знала, что то, что стоит рядом это часть её самой. Это то, что повиливает ею. И если она ещё жива, то только благодаря ней. Тень, молча, кивнула, подняла руку, медленно, и указательным пальцем направляя на дверь поодаль. Снова кивнула, и, сделав шаг назад, исчезла, упала на пол, бесшумно разбившись. Девушка повернулась, пытаясь собраться с мыслями, она медленно подошла к двери, сжала кошки непроизвольно сильнее, та, сонно свесив лапу, лениво облизалась. Девушка не решалась опустить ручку двери, посмотреть что там. Выход или очередной ужас? Однако, если на это указала Тень, надо этому следовать. Тень никогда не ошибается. Её Душа всегда права. Душа знает, как идти и что делать. Хорошо.
Она доверилась ей и распахнула дверь.
То, что она увидела, её поразило. Насквозь. Так, что из слёз брызнули слёзы, и она не скрывая их. Прикусила до боли губу, прошептав про себя, что так не бывает. Она не верила, не знала, увидит плохое или хорошее. Но это была комната её знакома с самого детства. Она в ней росла. Деревянный стол, стул, кровать по правую руку, окна. Левая стена была обвита плющом, из него распустившись, висели крупные лилии, окна были открыты настежь, словно их не было. Было тепло, и очень спокойно. Однако ухо ласкал щебет птиц, которые сидели на этих лилиях. Под ногами, вместо пола была земля, и корни деревьев которых она не видела. Стоял приглушенный теплый свет, но откуда она не поняла. Это комната была дедушки, который дал жизнь её матери. В момент, когда мать её покинула, она оставила её на воспитание своим родителям. Учить грамоте, искусствам, раскрывать таланты, всё делала дедушка. Эта комната била её всегда. Каждый раз, когда она её видела. И при жизни она плакала, когда покидала её, а после его смерти она сходила с ума. На кровати сидел обладатель этого странного места. Кошка спрыгнула с её рук, и прыгнула на колени к нему.
Синий потрёпанный свитер, сини брюки, босые ноги на земле, безумно белая кожа. Он сидел к ней спиной, полу боком. Но лица не было видно. Волосы аккуратно причёсанны на голове. Он выглядел так, как выглядел всегда, всегда, когда она его помнила. Она молчала. Стояла и плакала. Не шевелясь, она не могла сдвинуться. Что сказать? Что делать? Что происходит?
Заставила себя пошевелиться. Та атмосфера спокойствия, что окружала её, захватила полностью. Она уже не боялась, она успокоилась, но также плакала. Она услышала его голос.
- Малыш, это ты? – дедушка провёл рукой по кошке что, устроившись на его коленях, свернулась клубочком, мурчала.
- Нет, дедушка, это Мурка. Это не Малыш, он умер когда… – она запнулась. Как сказать, что его домашний питомец умер, когда умирал дедушка? И ему не сказали, потому что не хотели добивать.
- Я думал он, он же тоже здесь, он рядом со мной. Он меня встретил. – Он гладил кошку очень поверхностно, своей широкой ладонью, она очень хотела к нему дотронуться, но боялась. Слёзы текли по щекам, и она просто сидела на края кровати и смотрела на его широкую спину в синем вязаном свитере, и большую голову, его затылок. Она не могла понять, почему он не смотрит на неё, почему не рад видеть, почему всё так.
- Как у вас дела? – голос его прозвучал как-то по другому, но так же спокойно, словно они вели беседу за чашкой чая, он так же гладил Мурку.
- Мы… мы в порядке, только нам очень плохо без тебя. Всё не так. Тебя нет. - Не выдержала она, смахнув слёзы, опустила глаза, разглядывая клетчатый плед. Она не понимала, почему сказала это. Просто очень хотелось, что бы он знал, что они скучают. И им правда не хватает его.
- Я тоже очень скучаю. Мне не хватает вас, мне не хватает многого. Но знаешь, не бойся. Тут лучше, чем там. Мне тут очень хорошо и я вижу вас. – Мурка поднялась на его коленях, вытянулась и перебралась на мои руки. Она молчала. Рукавом рубашки, стирая слёзы, пытаясь не разреветься до конца. Он, сложив руки на коленях, тихо проговорил:
- А теперь иди. Тебе пора. Хорошая Мурка, даю добро на Мурку. Береги себя. – Она подняла на него глаза полные слёз, на его спину, и протянула руку, что бы дотронуться и обнять, но неуспела. Он обернулся, она же не успела заметить его лицо, он коснулся пальцами её лба. Она почувствовала обжигающую боль, как разряд электричества, то, как летит в какую-то пропасть, она крепко зажмурила глаза от боли, и, крича, проснулась.
Она резко вскочила на своей постели. Это была её комната. Её бардак. Она сжимала в кулаках шёлковую простынь, на глазах были слёзы.
Девушка тяжело дышала. Рядом отчаянно вибрировал телефон, и на дисплее было светилось «мама». Взял трубку, пальцы второй руки, запустив в волосы, она пыталась понять, что произошло. Звонок оборвался. И буквально через пару минут снова завибрировал телефон, но на этот раз на дисплее светилось «моя женщина».
Алло. Я уже вышла из метро, через 10 минут буду у тебя. Просыпайся. Окей жду.
Обычный разговор. Стараясь не о чём не думать, она резко вскочила, засуетившись, более менее привела комнату в порядок. Приехала её женщина, она открыла ей дверь, приготовила завтрак на двоих, отправилась в душ, оставив любимую наедине с монитором и мультиками.
Сама же очень долго пыталась смыть всё в ванной. Понять, что же это было. Сердце бешено стучало. Словно прошла минута после того, как она проснулась. Она собралась, и немного запоздало, они вышли на улицу, солнце, тепло окутало и начало поглощать. Ей стало противно. Начиная от самого подъезда, стуча каблуками вплоть до метро за беседой со своей девушкой, она курила почти не останавливаясь, сетуя на заканчивающуюся зажигалку. Доехали без приключений, на другом конце города, сев в автобус она начала названивать лучше подруге, что бы та её встретила у подъезда. Она подумала о том, что было бы неплохо для разговора вытащить её на улицу. Но, однако, телефон лучшей подруги молчал, и она про себя отметила, что это странно. Ничего не подозревая, она доехала до подъезда и начала названивать в домофон. Но никто не открыл. Телефон молчал, подъезд не отвечал. Она обзвонила примерно 40 квартир, что бы хотя бы попасть в подъезд, про себя начав паниковать, какой-то молодой человек, видимо из удачной квартиры, куда она не добралась на домофоне, выходя из подъезда, вежливо их пустил. Стуча каблуками, она поднялась на второй этаж, про себя уже конкретно нервничая, начиная перебирать как минимум вариант 63 о том, что могло произойти. Вторая проблема, железная дверь перед тем, как войти в квартиры. Слегка попаниковав, в очередной раз, услышав «извините, абонент недоступен», она начала различными возможностями взламывать дверь. Испортила заколку её девушки, покурив, она начала ковыряться в замке своим когтём. Это металлическая острая вещь могла помочь. Уже вслух перечисляя, что могло случиться, и в частности, что из-за её ошибки, подругу могли убить и всё, и никто не узнает, закрыли дверь обратно. «Ведь она же знала, что мы приедем сейчас, к этому времени, знала, мы будем тут!» Она в панике со всей силы ударила дверь. К её удивлению, услышала, как с той стороны открывается замок. Она увидела маму её лучшей подруги. И задала на тот момент один из наитупеиших вопросов:
- Значит, всё это время вы были дома?
Ей ответили положительно, в тупом ступоре смешном с яростью, и глупостью, волнением и смесью всего этого вошла в квартиру, быстро разделась, и вошла в комнату с намерением убить свою подругу лично. Та, смеясь, повернула инвалидную коляску ей навстречу, выгибая руки, подъехала к ней, отмазываясь с улыбкой, что телефон сел, и она не заметила этого. Что всё хорошо и она, правда, оплошалась. Не называя вслух причин своего такого бурного беспокойства – оно и надо было. Троица этих девиц знала стопроцентную вескую причину, беспокоится друг о друге всегда, особенно за жизни. Она обещала её убить, порывалась добить подругу тяжелым, а её женщина смеялась и в итоге, наступил позитив. Улыбки, дела, обсуждения, разговоры которые им были необходимо. Какое-то соглашение, и наконец, время того, как она уезжала. Дорога обратная до дома казалась ей каким-то адом. День был странным, было много мелочей которые не получались, не складывались, мысли не могли сложить всю мозаику действий, что делать дальше. Её это мучило и изматывало. Обратно она почему-то засыпала. Попросила маму встретить у метро, та вызвалась хоть и с не охотой. Дорога была молчаливой. Зайдя, она переоделась, привела себя немного в порядок, и под ночь уехала. Её не спросили куда. Наверное, её ухода из квартиры даже не заметили. Выглядела она неплохо, выдавали только глаза. Как всегда. По дороге у метро она встретилась со старым другом, но к тому моменту настроение было настолько тошным, что не хотелось даже разговаривать. Она хотела напиться, эта мысль её грела. Приедет в тусовку, сядет где-нибудь, где её не увидят, и будет пить, пить, и ещё раз пить.
Однако отъехав два станции, друг, за счёт которого она обычно хоть как-то исправляла свои финансы, «обрадовал», что деньги на карточке, и снять их возможности нет. Оборвалось несколько важных встреч и дел, при этом её искали и хотели встречи абсолютно левые люди, которые она не знала и которые были ей сейчас не в коем разе под руку. Кучу мелочей, сломившие её за минуты к худшему состоянию души. Выйдя на улицу, она распахнула свой почти пустой кошелёк, про себя отметив, что это последние 100 рублей на неизвестный срок, махнула рукой и купила себе на пол суммы бутылку пива. К её ещё большему разочарованию, оно оказалось тёплым и средней степенью паршивости пойлом, которое вообще продавалось. Однако стало немного легче. Не так сушило, не так давило. В сумерках, начиная делать круг тусовки, в поисках знакомых и просто людей, как назло попалась милиция. Она во время была предупреждена и, развернувшись, пошла обратно к метро, на ходу почти плача. Если её поймают, опека точно позаботится о лишение родительских прав. Потому что на тот момент она нарушала как минимум три закона, и как максимум два соглашения под которыми она находилась. Благо всё обошлось. Милиция уехала, оставив её, пиво и левых странных людей, каждого наедине сомой с собой. Она наконец-то села на холодный бордюр, ловя на себя косые взгляды людей облачённых в плащи, шляпы, которые курили, смеялись, что-то обсуждали, пьяно галдели, выли, и, в общем-то, не радовали в принципе своим внешним видом. По дороге она наслушалась о том, как она «плохо выглядит», слишком цивильно, модно и дорого. Как кинули неосторожно в её адрес о том, что неформалы так выглядеть недолжны. Фыркнув на всех, она залпом начала пить пиво, осознавая и отметив про себя, что оно быстро заканчивается, а с утра кроме пару жареных яиц в желудок больше не упало. Желудок это подтвердил.
Пока же, она пила это пойло, она озвучила свою мысль, близкому другу, с которым она молчала. О том, что, наверное, ей не стоило никуда стремиться, как-то выглядеть, что-то делать и чего-то добивтаься. Она бы осталась как они, но была бы не одна, и всё было бы проще. Цель была одна и та же, а теперь она не видит, куда идти дальше и что делать.
На что он ответил, что быть выше них сложно, а опуститься до их уровня всегда можно. Но нет смысла. И он был прав. Она вздохнула, допила пиво, не прощаясь не с кем, она двинулась в сторону метро, по дорогу уговорив накормить её в фаст-фуде. Он понимал. Он помогал. Он привык. Поэтому, конечно же, почти сразу согласился. При поглощение пищи она оживилась, более менее приобретала краску настроения, и как-то замыслила, задвигалась, однако сев на трамвай, доехав до дома, перешагнув порог квартиры, в которой её не ждали, ей улыбка соскользнула, как призрак с губ.
Они садились ужинать. Не заметив то, как она вошла, не поздоровавшись. Они принимали пищу, которую якобы готовили на всех. Попрекая при этом, если ты просто дотронешься до двери холодильника, или просто швырнув в её адрес чашку. Они смеялись. Она, молча, разделась, вытащила сигареты из кармана, и ушла к себе, заперевшись. В куртке, не раздеваясь и лишь в тапочках, она села в любимо кресло, свесив тело, как кукла, закрыв глаза. О её пальцы кто-то начал тереться и громко мурчать, наполняя комнату разнообразными звуками. Это была её малышка. Она всегда её так звала. Серая маленькая кошка. Только толстая, и очень ленивая. Звали её подобающе – Сарделька. Кошка всегда встречала её, и забегала незаметно в комнату, летя и несясь впереди хозяйки. Взяв её на колени, обняла её, уткнувшись, и разревелась. Всё это было не для неё. Слишком непонятно, тяжело, и что-то абсолютно в огромном количестве. Кошка по привычке начала слизывать слёзы с её щёк. Она рассмеялась, потрепав её по холке, поцеловав в нос, быстро переоделась, и уткнулась по привычке в монитор. Бессмысленно при этом проводя время. Ей хотелось безумно спать, но желание хотя бы умыться, привести себя в какой-то порядок и налить крепкого горячего чая, что бы придти в норму не давала покоя. Она дождалась глубокой ночи, вылезла из комнаты, умылась холодной водой, приходя в себя. Снимая серёжки, она заметила, как с одной из них потерялся серебряный замочек. Расстроившись, что от такого дорогого набора не хватает замочка, утешаясь, что не потеряла хотя бы серёжку, вернулась с пустым чаем. Содержимое пустых холодильников, лишь ещё больше дразнило желудок думать о еде.
Посреди ночи она загорелась написать. Она загорелась написать обо всём, когда только заваривала чай, обжигала пальцы пока несла кружку, кусала губу. Фразы складывались в голове, но сомнения также одолевали «а стоит ли?». Зачем? Ведь это только твоё. Сожги опять внутри. Ляг спать и проснись с утра. Сев в кресло, поставив кружку перед клавиатурой, наслаждаясь ароматом карамели и мяты, глядя на жидкость, она подвела итоги дня. Про себя отметил, что устала, но отчего понять не могла. А потом. Она разнервничалась, начала курить, и приняла решение написать. Описать. Рассказать. Поведать.
Не важно ей то, как она владеет русским языком и то, какими словами она это описывает.
Языки она вообще терпеть не могла, а свой, родной знала с трудом на тройку. Ей было не важно, кто и как это прочитает. Прокомментирует про то, что у неё неправильно сложено то или иное выражение слов, предложений или эмоции. Плевать. Это были ЕЁ эмоции. ЕЁ мысли. ЕЁ часть души. Это был ЕЁ день. ЕЁ кошка, чай, сигареты, дым, пепел, царапины на бёдрах от когтей, которые появились во время того, как она писала это.
Это была её жизнь. Пусть пока она остановилась. Но, наверное, зависнуть, остановиться нам тоже надо. Когда ещё мы это сделаем? Одновременно её раздирает очень многое, и одновременно ничего. Весь мир её держится на противоречиях. И сейчас дописывая это почти к 5 утра, с сонными глазами, с руками которые болят от тяжести 3 часового сплошного печатного текста, она курит и допивает чай. А потом, обняв кошку, которая сидит на коленях, пойдёт спать. И уснёт она очень быстро. Но только на этот раз никаких снов. И кошка как всегда ляжет рядом.
Сейчас она уже успокоилась. Потому что об этом кто-то знает, знает кто-то, кому можно верить. Кто поймёт её. И счастлива она, потому что она одна.

Остановилась, почесав кошку за ухом, которая обняла её лапой, не выпуская когти. Отпустила, и та продолжила умываться перед сном. Мы знаем расписание с ней друг друга. Ждём и любим. Она и её кошка. Вспоминается разговор, как с утра, её любимая рассказывала и помогала ей с выбором нового животного в виде собаки и советовала в виде кошки. Однако она пыталась ей описать лишь одно – ей не важна порода, степень ума, цвет, и состояние. Главное, что это её кошка. Она самая лучшая. Потому что она ждёт её, и в три часа ночи и в 5 утра и просто с работы. Она всегда её встречает, а после не отходит не на шаг, и летит к двери её комнаты впереди неё. Хотя в распоряжение кошки целая квартира. И каждую ночь она спит с ней рядом, в обнимку, мурлыча и уткнувшись мокрым носом в щёку.
Ещё никто никогда не любил её преданней кошки. Ещё никогда это не был так взаимно.
Это был её день. Больной по-своему, но для кого-то может слишком банальный и скучный. Тогда мы просто разные. А жаль.
Значит так надо.
Её день закончился. Сигареты потухли, кошка перестала умываться и ждёт сна. А она пришла к тому состоянию, когда ляжет и сразу улетит в мир грёз.
Спокойной ей ночи. Пусть следующий день будет лучше этого.
Всё тело ломало, болело. Устроившись на животе, запустив пальцы в теплый комок, она крепко уснула.
День встретит её ненавистным солнцем. Людьми. И многое то, что ненавидело её. Но сказку тоже надо закончить. Поэтому она грезила о том, что её встретит мир, который она так любила.

@музыка: Gotye - Heart's A Mess

@настроение: Сонное

@темы: Главы Жизни, Рассказы

---

Она

Друг: Хочу увидеть, кто она, плииизз.))
Я: В статусе стоит.
Друг: А почему она?
Я: Потому что она лучшая.
Ты видишь какие у неё глаза и улыбка ?Потому что это мои глаза и моя улыбка. Любимые. Потому что за то, что бы слушать её смех я отдам многое, а за её помощь и поддержку в моей жизни и терпение меня - ей памятник надо поставить.
Друг: Как то очень патетически,не находишь?Я тоже так думал)))серьезно)более того я искренне в это верил)))а вот по факту,что вас связывает?
Я: Помощь, поддержка, забота, события, слёзы. Опыт.
Любовь без слов.
И ещё запах её волос. )

@темы: Главы Жизни, Порывы

---

Моя осень.

Я иду босиком по комнате, слышу как под ногами шуршат листья. Сухие листья.
В воздухе пахнет землёй. Мокрой зелёй и дождём. Прохладно, но не холодно. Нет солнца. И зелёные стены. Окна блестят вместо главной звезды. Я слышу песни птиц, щебет и их разговоры.Где-то журчит вода. Вздыхаю полной грудью, лёгкие наполняются кислородом. Я могу ногами раскидать листья и чувствовать каждый. Нет стульев, тут пеньки, и поваленное дерево, на котором можно лежать целыми днями, спать или есть. Ветки деревьев так славно переплелись в кубизме искусства, что птицы в них, словно в телевизоре, показывают свою жизнь и действие в коробке. Золотой приглушённый свет. Или лунный. Но обычно никогда нет полной тьмы. И всегда есть музыка. Если я захочу я могу петь вместе с планетой. Ноты подбирая и учась вокалу у птиц. И животные тут все ручные. Тебя здесь любят, покой да уют. Ты здесь никому не нужен, ты здесь свой. Полностью сливаешься с мыслями и подходишь ко всему.
Так я живу. В мире моём, я часто разговариваю с кем-то в слух. При чём с ними переживаю историю, живую историю действий, как с вами.Но сложно объяснить человеку, что ты сейчас спишь на руках у кого-то, кто тебе близок,он перебирает твои волосы своими невидимыми пальцами, и шепчет неслышно теплоту слов на своей планете. Где есть существа понятные только тебе, только те кто принимают тебя или нет. Такие же самостоятельные личности, как и на земле. А в этот момент рядом с тобой сидит твой любимый человек. Ты видишь как он сидит на поваленном дереве, на мягком мхе, я с удовольствием запускаю в него руки, ощущая каждой клеточкой его прохладу и запах зелени. А он неудомённо смотрит как ты запускаешь руки в тёплый плед и впадаешь в эйфорию. Ты показываешь ему, знаками, молча, что бы он попробовал. А он вскакивает и уходит. Перешагнув порог двери, он перешагнул в твоём понимание грань листьев, мира, где пространства пока ещё нет. Потому что ты его ещё не создал. Оно живёт, пока ты знаешь об этом. Но сейчас, тебе нужна только твоя осень в душе. Которая с тобой в этих четырёх зелёных деревянных стен, и за гранями этого мне пока никуда не хочется. Ведь и здесь есть многое для изучения или переживания. Все существа могут прдти ко мне в гости, взять меня за руку и вместе творя новые линии мира, шагая по краскам которые разливаются под тобой на белом пространстве с чёрными кружевами звёзд, полосками тишины и гармонии звуков, нот из лепестков роз. Творить история с существами, которых нет. Творить с теми, кто будет жить только для тебя. Хотя и за каждым нужен уход. Всё таки, чудно, что мой мир есть. И построин он на примере того, что меня окружает.
Я хожу по ковру босиком. С улыбкой, по комнате. Медленно, раскинув руки в сторону, слушая при этом шелест листьев и ощущая их мягкость под босыми ногами.

@музыка: Dan Gibson's Solitudes - Shipwreck

@темы: Рассказы

---

Я никогда не назову себя тем, кем не являюсь и не понимаю. Не беру пример с фанатичности книжных персонажей натягивая их маску. Или кричу о том что я кто-то. Так сложно... Странно. Не понятно и неизъяснительно для самого себя. С каждой ночью я осознаю что не получаю никакого удовольствия от дня. От общения с людьми и с каждым разом желание кого-нибудь убить ножом которым на поясе сдерживать сложнее. Настанет лето, и я опять буду где-то лазить. Пугать людей своими юбками, или странными заморочками залезть повыше и уйти подальше от людей которым на тебя всё равно. Но всё же уеденинения и покой требует своё.И всё же, независимо от того что ты не понимаешь кто ты. Что умеешь. на что способен ты тянешься быть самым загадочным и странным существом и созданием этого мира - человечеком...
А жаль. Надо убивать вс ебе это желание и просто уже отказаться даже от их изучения находя общество самого себя. Ведь твоё сумасшествие можешь понять только ты сам.

@темы: Главы Жизни, Порывы

---

Шарль Бодлер (Charles Baudelaire) Отрава

Вино любой кабак, как пышный зал дворцовый,
Украсит множеством чудес.
Колонн и портиков возникнет стройный лес
Из золота струи багровой -
Так солнце осенью глядит из мглы небес.

Раздвинет опиум пределы сновидений,
Бескрайностей края,
Расширит чувственность за грани бытия,
И вкус мертвящих наслаждений,
Прорвав свой кругозор, поймет душа твоя.

И все ж сильней всего отрава глаз зеленых,
Твоих отрава глаз,
Где, странно искажен, мой дух дрожал не раз,
Стремился к ним в мечтах бессонных
И в горькой глубине изнемогал и гас.

Но чудо страшное, уже на грани смерти,
Таит твоя слюна,
Когда от губ твоих моя душа пьяна,
И в сладострастной круговерти
К реке забвения с тобой летит она.

@темы: Стихи

---

Оригами души.

Я научусь делать жураблей,
И сделав 1000 я загадаю увидеть тебя..
Или начать всё сначала...
Поможешь с выбором, Мечта?
Сложить в оригами душу.
Или отправишь меня на ветра,
Словно прах от бумаги. Кружу,
Я по земле ходить не могу.
Не умею смиряться с болью,
Тело словно иголки.
Танец создания плача,
Резкий и плавный момент горячки.
Температура плавления сердца,
Магнитизм притяжения крови.
Ничего..Всё стекло,
Вся Смерть поблекла.
Стала привычной Любовь.
Вкус не имеет еда,
Напитки из яда и боли.
Прядка Судьбы в руках...
Ножницы, ножницы едко
Разъедают все нитки в прах.
Всё стемнело в глазах.
Долгожданный покой,
Но нет, это потеря себя.
Под гитарный смех,
Под уныние дождя,
Я и дальше буду летать.
Распустив дряхлые крылья
Бумаги. Ведь я в жизни ничто.
Ничего кроме тысячного журавля.
Жёлтой потёртый оригами.

@темы: Стихи

---

(С) Графа Ди.

Я: А ты знаешь что пауки ненормальные?
Он: Чем?
Я: а какой нормальный зацепится за одну точку, и будет делать круги до потери пульса, спать, а просыпаясь офигевать что об кучу ниток запуталось что-то, что можно сожрать?

@темы: Рассказы, Цитаты

---

Моё восхищение той девушке, с которой случился этот разговор сегодня. Люблю её)

Она: Расскажи мне о себе, что можешь или что хочешь.
Я: Это сложно..Ты уверена что хочешь этого?
Она: мне интересно знать о тебе.
Я: мм..дай подумать.. Прости если это займёт время.. просто вопрос и впрямь поставил меня в ступор..
Я: Обо мне...
Мне нравится манера, которая складывается в проявление индивидуальной красоты. Мне нравится честность, во всех его проявлениях, но не откровенность. Я ненавижу пороки. Не умею любить... Только обожать или не видеть вообще чего-то. Мне нравится кофе с сигаретами, иначе его не пью. На меня не действует алкоголь или наркотики. Уже нет. Я бывшая наркоманка, но и сейчас спокойно дую наркотики с 40 летними мужчинами бизнесменами, отмечая с ними сделки на пару миллионов, которые мы провернули вместе,употребляя самый дорогой ром в Москве. Я обожаю свою мать, и так же равно ненавижу. Мечтаю построить свой дом и родить ребёнка. Вижу в чёрно-белом цвете. Обожаю творить и проявлять мир через разные способы связи. Я умею танцевать, играть на фортепиано, рисовать, фотографировать, петь, пистаь стихи и вообще писать, любить...) Я обожаю животных. И могу найти общий язык с каждым. Наверное потому что всю жизнь прожившую была с ними тесно связано, никто никогда не любил меня преданней кошки...Никогда это не было так взаимно. Я обожаю детей и стариков и ненавижу людей. Мне нравится море... безумно люблю мир. Своё детсвто запомнила в похоронах, слезах, и обидах в свой адрес. Но даже тех кого я ненавижу, воспоминания с ними самые дорогие, и я храню их глубоко у сердца. Мне нравится то что необычно. Во всём я могу найти плюсы и минусы, и в любой ситуации могу найти выход. Не боюсь боли... Вообще. Наверное поэтому руки все в шрамах... Боль на сердце для меня страшней. Я не умею радоваться, скучать, быть серьёзной. Меня многому надо учить. Я обожаю книги. Обожаю развиваться. Считаю что человек должен быть разностороннем, чтоб найти общий язык со всеми и найти выход из любой ситуации, чтоб меньше делал ошибок. В частности с миром.
В общем... О себе? Сказать можно многое, и с каждой минутой что-то новое. Со мной дружат по пять лет и каждый день узнают обо мне что-то новое. Я безумно боюсь старости... Потому что в молодости часто сталкивалась со Смертью. Безумно боюсь умереть одна. Я люблю пиво и мартини. Девушек и кокаин. Я люблю Свободу и Слово. Считаю что Слово - самое великое придумка, на равне с Миром. Я верю в Бога. Но помимо Него считаю богами Смерть, Жизнь, Чувства, Свободу, Нежность, Природу,Вселенную, Судьба...их много, и у каждого есть то, что нет ни у кого. Потому что нет ничего ближе, чем проявления Бога в том что нас окружает. Я уважаю всех равно. Я это я - не больше и не меньше. Самые точные слова о себе я написала только наверное в этом тексте до последней точки.
Моя музыка это ветер. Мои рисунки это небо. Мои слова это Тишина. Вместо людей я разговариваю с Жизнью, пью чай со Смертью, машу рукой Судьбе, и обнимаю Музыку. Мне нравится те, кто могут посидеть со мной в тишине часами, понимая меня без слов, и улыбками. Я люблю знания, и стремлюсь.. к покою, да, наверное именно к нему. Я обожаю зелёный чай с жасмином, и сладости... Я ненавижу розы и люблю герберы с лилиями. Мне нравится чёрный. Но только тот что в контрасте с белым. Я люблю касаться человека - мне дорого его тепло, мне нравится собирать его в ладони, и окунаться, словно в море. Я ненавижу крики, но обожаю детей. Плачу я только по воспоминаниям. Их слишком много. Я в прошлом. Время идёт а я там. Ибо.. Чтобы видеть будущие, надо жить на пике прошлого и ненавидеть настоящие. Я ненавижу кофе со сливками,только с лимоном. Я ненавижу мармелад, только горький шоколад. Ненавижу коньяк, обожаю мартини. Ненавижу ложь, и людей что живут только телом, тех, кто меня просто хотят, и ещё.. самое главное.. я ненавижу себя, свою внешность - она причина многой моей боли. Я не умею многое чувствовать, например радость,скучать, или.. ненавидеть как человек, чувствовать как человек. Я обожаю Бога, и ненавижу людей, мне нравится ночь, и белая луна, я ненавижу солнце и жёлтый цвет. Смеюсь? Когда Жизнь и Смерть одновременно заставляют меня подняться с пола, с земли, когда я спотыкаюсь. и плачу. А плачу я.. кровью. По сердцу. По настоящему, я не умею. Толкуй и суди их как тебе нравится...
Она: Спасибо.
Я: С чего такой вопрос вдруг?Знаешь вообще очень сложно судить о себе, самое большое "о себе" складывается со стороны...
Она: к сожалению, да. почти всегда это самое "со стороны" творит много плохого в личности человека. может, правда, иногда и помочь. всю жизнь борюсь с независимостью от этого, но до конца это невозможно.
ты мне нравишься. А знаю я о тебе только, в основном, "со стороны". Мне хотелось узнать ход твоих мыслей)
Я: тогда лучше почитай мой дневник, он говорит обо мне о многом.. Каждый строчка - отдельная история в моей жизни
Она: почитаю обязательно! но дневник, все-таки, пишется в определенное настроение, в какое-то время.
А вот что человек может внезапно о себе, это другое говорит.
Я: Ну да ты права. Но зато ты увидишь мою реакцию на то или иное..


До этого мы общались год, но всё-таки приятно что такие как она у меня есть.
Ценю, восхищаюсь, люблю.

Граф Ди.

@темы: Главы Жизни, Порывы, Рассказы

---

Не в коем случае не опускай руки. Не вздумай. И никогда не грусти. Всё отрицательное в твоей жизни - моя работа. И моя зарплата - это твоя визитная карточка, твоё счастье, твоя улыбка. Я люблю вас.

@темы: Главы Жизни, Порывы

---

Рваная страница из дневника...

Ещё ни разу человек не был так одинок, когда он видит счастье других, радуясь, при этом осозновая свою безисходность.Я ненавижу за это себя. И наверное, не только себя. Ещё не разу человек не был так безчувственен, когда делает любимым больно, при этом раздражаясь на них. И любя чистую, светлую толику, навес золота, тех, кто рядом. Одновременно их ненавидишь. За то, что находясь рядом - ты для них только фон. Прося у них помощи, ставя вопросы важные, для них это только фон бытовой жизни. Больше я не начую у друзей - от этого мне только одиночнее. Я слышу счастье, вижу жизнь, но не могу насладиться плодами Бога. И веду для Него, на мой самовлюблённый взгляд, одну из сложных странных жизний. Я не отрекалась о тплодов Его- и не могла насладиться ими. И засыпая одна - я только фон для кого-то. Но не целая жизнь, где меня хотя бы ценят.

12.03.2010 5:41 a.m. С бессонными глазами в ночи. Ди.

P.S.
Продолжаю своб занудную мысль...Я обои. Я фон для чьих-то жизней. И больше я не хочу быть чем-то, кроме себя. Такое осуществиться на том свете. И плакать не могу. Только пару раз в год. Когда совсем плохо. И мне не отвечает счас Бог - пока Он вне зоны доступа. Кто-нибудь! Я тут! Помогите... Я закрыта. На двери табличка "Одиночество. Опасная зона". Тень. Хоть кто-нибудь. Чтоб я была не одна и не фантазировала со своим глосом в одиночестве, меняя интонации. И я и так кричу - но почему-то другие счастливы и не слышат, как плачут стулья. Наверное, если у меня будут дети, они будут приёмные, потому что такие - дорого мне достануться. Я опять в себе. Если кто-нибудь соизволит это прочесть - пусть это будет Дьявол. Он всегда досигаем. Как эта, моя душа? Ну да. Я вроде целый человек! но почему-то никому не нужный. Наверное, надо подождать. Время бесконечность, но именно его нам не хватает. Но зачем так мучиться, сейчас? Осознавая, так страдать. Мне же так больно. Мне плохо. И все от этого отбрыкиваются, будто я пессимистка, а так как неформал, так вечно смеются и гвоорят пойти в эмо... Не вижу ничего смешного в Боли. Скоро моё имя станет Боль. Если всё так же пойдёт к чертям. Если всё так же полетит вниз. Я уже складываю руки. Кто-нибудь! Дёрните нитки марионетки. Они же без рук. Подаю объявления "Ищу жизнь. Просьба объявится в качестве способа связи". Пока всё.

В себе-не в себе D. 12.03.2010. 5:52 a.m.



Блять.
3 апреля 2010.

@темы: Главы Жизни, Порывы

---

Разговор.

Душа: Есть вещи которые ты не в силах изменить.
Я: Но Ты дала мне силу.
Душа: Мои способности ничто без тебя, а ты слишком мала чтоб воплотить. Ещё рано. Ты делаешь слишком много глупостей.
Я: Я же стараюсь и делаю то что Ты мне говоришь.
Душа: Но я не прошу тебя одновременно рушить мои планы. Ты нужна мне для их осуществления.
Я: Значит я просто кукла в твоих руках. Тело, чтоб выполнить то что хочешь Ты.
Душа: Нет. Ты же знаешь, я люблю тебя потому что я - это ты. Я твоя Душа.
Я: Но я хочу жить, любить, развиваться, читать, учиться. Я не хочу делать больно.
Душа: Ты и не делаешь.
Я: Но им плохо. После того как я вмешиваюсь.
Душа: Иначе нельзя. Так надо.
Я: Ты всегда так говоришь. Но мне надоело просто Так надо... Я хочу существовать. Научи меня жить в этом мире.
Душа: Я работаю над этим.
Я: Слишком долго. Я теряю время, у нас его нет.
Душа: Время... Ты забываешь, моё Время - Вечность.
Я: Но моё - всего лишь маленькая жизнь, где я хочу семью, учёбу, я не хочу в больницу.
Душа: Тогда слушайся.
Я: Ты всего лишь душа. Я же сильнее тебя.
Душа: Я уже стала с маленькой буквы?
Я: Да. Нет... Прости. Я просто устала. Слишком много проблем и шума в голове.
Душа: Расслабься. Я всё улажу. Я нужна тебе потому что я- это ты. Больше ты не должна никому верить. Но и одновременно не верь мне и верь остальным.
Я: Я так не могу. Ты противоречишь. Из-за этого много проблем.
Душа:Нет просто ты не научилась,потерпи. Осталось чуть-чуть. Я же рядом. Держу тебя за руку. Чувствуешь тепло? А теперь иди вперёд.
Я: Если ты так говоришь...
Душа: Я знаю. Так надо.

@темы: Главы Жизни, Порывы, Рассказы

---

Осень.

- Смотри, как красиво! - она обвела рукой вокруг себя, словно хотя захватить всё что окружало, но в частности имея в виду листопад, мокрые листья на асфальте что ярко врезались в осенний пейзаж.
- Да, очень - он улыбнулся, словно находясь далеко, в себе. Подойдя, она крепко обвила за шею, легко поцеловав, он как всегда наклонился с улыбкой. Зашли в подъезд. Поднялись. Пили чай, долго смотрели друг другу в глаза. Разглядывая его молча, скользя по волосам ей невольно подумалось "Блондин", хотя волосы его были каштановые и имели свой, особый запах, какого-то родного тепла. А потом что-то недостижимое, желание, любовь, эмоции, всё перемешалось и куда-то испарилось. Хотелось просто вновь и вновь ощущать его губы, горячие руки, слушать ритм сердца... Сердце... Тогда оно билось чаще чем всегда. И мысли далеко-далеко. Только с ним. Темнота. Ровное дыхание. И лишь глухой шёпот:
- Ты счастлив?
- Да.
- Это главное.
- А ты?
- Да.
- И это главное. - он улыбнулся, прижав её к себе теснее, уткнувшись носом в шею, закрыв довольно глаза, она долго не могла поверить что он реальный. Что это вовсе не очередной призрак сна. Разглядывая его она невольно вспомнила прошлое. Через время, когда тело опять волнующе отходило и пыталось успокоить в себе желание, что так требовали его рук, спросил:
- О чём ты думаешь? - его голова лежала на коленях, и она медленно перебирала волосы, ощущая его пальцы на своей шее.
- Я пытаюсь вспомнить, ведь в прошлом я была так счастлива, но лишь сейчас осознаю что была ребёнком. - Он молчал. Долго. Что-то обдумывая, чуть хмурясь, всё же тихо произнёс:
- Да.. - её охватило волнение, хмурясь на миг, но грусть заполнила сердце, что эта тишина скоро закончится, глядя в окно она тихо прошептала:
- Хочу проснуться на твоём плече...
- Хочу что б ты на нём уснула...
- Останься. - она понимала что это невозможно, но отчаянно хотела что б он был рядом. Развалившись на диване, глядя во тьму, тихо шептала:
- Ты же знаешь как нужен мне.
- Да но нам надо потерпеть. Чуть-чуть. Поднимайся. - он протянул руки, и она пошла навстречу.
Выйдя на улицу, она первым делом обвила вокруг себя, с улыбкой глядя на листья, что врезались ещё ярче от большего количества на асфальте в темноте:
- Смотри, стало ещё красивей...

@темы: Рассказы

---

Первая встреча. Посвящается любимому жениху.

Я словно подбитая птица, лечу куда-то не глядя, падаю сквозь облака. Ниже... Ниже.. Ниже... я отдаюсь во власть небесам. Ночь, глухая и тёмная, такая, что не видно и самой тени. Луна, огромной аномальной тарелкой повисла в воздухе, и лишь звёзды сияли ярче, отдаваясь блеском в моих таких же чёрных, пустых глазах. Я медленно раскрывая крылья навстречу Смерти, окунаясь в то что меня ждёт с головой. Я падала вниз. Ветка за веткой, листья, боль, и наконец земля. Сухая, безжизненная. Широко, нелепо, словно кукла, вся переломанная, вместо прекрасных сильных крыльев было перемешка костей, перьев, грязи, пыли. Глаза широко распахнуты, стеклянно глядя на небо, клюв в изнеможение открыт. Я лежала, я была жива, но умирала. Моё сердце билось, с каждым стуком медленнее, отчаяние пробиралось в душе эхом. Мыслей нет только боль. Боль и вопросы почему. Почему опять открывшись тебя бросают, бросают с высоты. Испустив вздох, я закрыла глаза, готовясь к смерти. Но тут почувствовала резкую боль во всём теле, меня подними в воздух, кто-то заботливо, аккуратно, шепча слова утешения. Меня долго несли, но я не сопротивлялась, не было сил и провалилась в блаженную тьму, думая, что так будет лучше, может он хочет сделать чучело и умру я безболезненно? Меня положили на что-то мягкое, на шкуру какого-то животного и я с отвращением медленно, но верно поддавалась своей догадке о чучеле. Я не открывала глаза - не было сил. Ждала. Просто и легко. Почувствала его шёпот, совсем близко, слова успокоения, как он легко гладил, касаясь тела, боялся сделать больно, но в его пальцах была уверенность. Он шептал и шептал, а я не слушала, лишь глухой стон, смешанный с рыком, вырвался из груди, когда он вправил крыло, судорога, сильная судорога накрыло всё тело, и я опять отправилась в объятия тьмы. Проснувшись, инстинктивно начала оглядываться и пыталась вспомнить что было, глядя на аккуратно перевязанное крыло стало легче. Меня кто-то спас. Кто же он и зачем это сделал? Догадки мучили меня, но тут я поймала полный любопытства взгляд, что был ко мне обращён. Мальчишка. В голове не было страха, я могла улететь...или просто сделать попытку. Его пронзительные голубые юношеские глаза меня зацепили, но я быстро сняла с себя их омут, и настороженно его разглядывала, поворачивая голову. Подступила к нему ближе, видя лишь искренние любопытство и интерес, меня тоже влёк к нему интерес, подойдя ближе, я пристально начала оглядывать его лицо, он же храбро протянул ко мне руку. В тот момент меня захлестнула волна благодарности, теплоты, и я начала тереться клювом о руку, в знак признательности. Он улыбнулся. И поняла что это навсегда. Мы, сплетая наши души, шли рядом и никогда не разлучались, были крахи, ошибки, мы делали друг другу больно, но потом в порыве вновь и вновь летели друг другу. Вырос он, за считанные мгновение Вечности. Он вырос на моих глазах, и тот мальчишка был где-то далеко. Вместо него был охотник, смелый, матёрый, равнодушный, тёплый, заботливый. Что всегда протягивает мне руку. Мы летели вместе, переживая одно и тоже. Настали моменты когда пришлось расставаться, мы терпели, но раскинувшись на бездне звёзд, мы думали о друг друге, ища в свечение тень, что спасительно бы утешила. Звёздная тень не давала облегчения, истинным бальзам был при встречах. Часы молчания и лишь ощущение теплоты, того что он есть. Умирая, я не слышу своё маленькое сердце птицы. Умирая, я слышу оглушающие стуки его большого и тёплого дворца души. Нити его вен, нити его разума тесно меня держали и не отпускали вниз. Я не имею права улететь, вниз, когда нужна ему там. Сейчас, лечу вперёд, мощно рассекая крыльями воздух. Я охочусь, но потом приду и увижу его. Сяду на плечо и буду вновь защищать, накрывая врагов тенью своих крыльев, тенью тьмы и отчаянной любви. Разрываясь внутри с другим чувством - страх перед потерей. Но я ведь никогда этого не допущу, небо?... Навстречу мне был рассвет. Тёплый, робкий, неяркий, с каждой минутой набирая силу и лучами, словно щупальцами, окутывая облака и начиная их жарить. От неясных желтых оттенков в конце и лёгких краев, до яркого золота соблазнительно пушистых облаков. Внизу сияла голубая гладь. Она тоже постепенно оживала вместе с богом света. Столь идеальная и мощная, что не хочется ничего более не представлять. Скрыта в облаках, но они отвергают меня, я чёрное пятно среди всей невинности. Но лишь резко направилась под углом вниз, почти касаясь водной глади, я летела прочь от ночи, в новую страницу дня.

@темы: Рассказы

---

Измена всей жизни.

Она бежала, улыбаясь, навстречу к кому-то. Тёмные локоны, спутавшись, летели вслед за ней, хлопая по спине, маленькие ручки тянусь вперёд. Она хотела кого-то обнять, очень хотела. Но белое платье до колен мешало перейти на самый быстрый бег, который она могла. Счастливая улыбка озаряла лицо, дойдя до начала моста, она оглянулась, смахнув прядь с алых губ, детскими ручками. Большими тёмно-карими глазами она посмотрела на то, что было позади. Чёрное небо, тучи, серые, хмурые, словно человек был на грани слёз. Собиралась гроза. Лес. Деревья шептались от ветра так, что было ощущение и без того вечного дождя, стволы стояли так плотно, что ничего нельзя было разглядеть сквозь чащу. После, шла поляна, по которой она бежала к мосту, что пересекал небольшую речушку. К одну из таких деревьев, перебирая меж пальцев листик, стоял, прислонившись локтём Он. Длинные волосы, тёмно-каштановых прядей, как у неё, были собраны в хвост, бархатный камзол под старину, гладкие брюки, начищенные ботинки, безупречно белая рубашка, но больше всего она любила в Нём большие тёмно-голубые глаза. Когда они обычно были вместе, она часто повторяла Ему: «Ты украл глаза у моря». Обычно Он смеялся. Он всегда смеялся, и она любила изучать пальцами на щеке морщинки и ямочки от улыбки. Тогда, беря её на руки, они шли в лес, и смеялась уже она. Сейчас же, впервые увидела как Он, глядя на неё, улыбается, но большие глаза-моря были грустны, и наполнены пустотой. Она махнула ему рукой, улыбнувшись так же бодро, и весело. Начался мелкий дождь, и ветер сильнее трепал волосы, ярко сверкнули синие молнии, словно человек был уже на грани, пошёл мелкий дождь. Он, выставив ладонь на уровни лица, на которой был листик, медленно подул. Ветер в раз поднялся сильнее, словно невидимый, махнул с силой рукой, подняв листик, он закружил его. Момент, миг…Подпрыгнув, смеясь, она поймала листик, прижала к груди. Улыбнулась Ему. Он кивнул. Тогда, повернувшись, она побежала вперёд, подошвы туфель громко стучали по деревянному помосту, впереди, стояла другая погода. На половине дороги в раз озарило яркое солнце, ослепив так, что толком и самой дороги она уже не видела, лишь зажмурившись, бежала дальше. Подул совсем иной ветер и на ходу, не глядя, она расправила волосы, пытаясь что-то увидеть сквозь золотую пелену и непослушных прядей, остановившись, прищурившись, она кусала губу пытаясь разглядеть что впереди, но лишь услышала в самое ухо, мягкий, мужской шёпот:
- Я здесь.
Тогда, радостно, вытянув так же вперёд руки, она добежала до самого конца, солнце опалило сильнее, лучи окутывали словно щупальца. Было не жарко. Вдруг кто-то поднял её на руки, и крепко обнял. Тогда обняла и она, так, как и хотела крепко, улыбка не слезала с губ. Устроив голову на плече, не открывая глаза, она крепко обняла мужчину в цвета кофе с молоком костюме. Он был высок, короткие русые волосы, трепал лёгкий ветер, крепкие и широкие ладони уверенно держались на её спине. Она слышала биение его сердца.
- Гавриил… - тихо, просто прошептала, не выпуская.
- Я здесь, -он аккуратно поставил её на землю, она же обвила его за шею, выпуская, с восхищением и обожанием в глазах глядя, снизу вверх, как он улыбался. Просто и невзрачно, устроив руки в карманах. Его движения были медленные, словно в старом кино. Весь вид говорил о каком-то покое и уверенности. – Пойдём?
- А Лев? – она так же пристально на него смотрела, сжав губы, что выдало её беспокойство. Он помедлив, но лишь улыбнувшись, протягивая широкую ладонь:
- Он будет рядом, как я, не бойся. Ничего не бойся. Мы никогда не уйдём от тебя. – глядя на неё внимательно, она на миг замерла, широко улыбнувшись, с прищуром, от яркого солнца, она пристально так же смотрела в тёмно-карие глаза, как у неё, внимательно скользнув взглядом по его костюму. Встав на цыпочки, она поправила ему галстук, ехидно проговорив:
- Ты как всегда завязал неправильно узел, – Он что-то пробурчал в ответ, выразительно закатив очи и позволив сделать с его галстуком всё что угодно. Только после этого она взяла его за руку, крепко сжав, он, переплетая пальцы, тихо спросил:
- Пойдём? – она обернулась, пристально, уже чуть хмурясь, внимательно, пытаясь разглядеть чёрный силуэт по ту сторону моста, полную противоположность белому, сжав листик в ладони, она, прикусив губу, сожалея, что солнце мешает увидеть его и лишь кончики деревьев и гром по ту сторону моста говорил о том, что Он там. Вздохнув, она кивнула.
- Да. – Гавриил мотнул головой, поправляя неудобно ложившуюся прядь, крепко сжав её ладонь, направился в мир жасмина, розарий, лилий, и других любимых её цветов. Она лишь погрустнев, и впадая в задумчивость шагала рядом, замолчав. Она смирилась что теперь её ждёт противоположность, которую она любила так же равно как её естество, но всё же, привыкнуть будет не просто без того, кто всегда был рядом.


Он стоял, прислонившись к дереву, пристально глядя на девочку, что со счастливой улыбкой бежала к мосту, спотыкаясь о полы платья. Она спешила к Гавриилу, что ждал её на новой странице жизни. Он, стиснув зубы, опустив глаза, упрямо твердя про себя, что так надо, так нужно, ведь так решили Высшие. Так будет лучше ей. Он нервно перебирал листик между пальцами, пытаясь загнать чувства подальше, и выглядеть счастливым. Подняв голову, выдохнув, он поддался лёгкому ветру. Тут краем глаза, заметив, как она остановилась и пристально на него смотрела. Он улыбнулся, поднеся ладонь на уровень лица, медленно дунув, заставляя ветер направить листик в её сторону, про себя утешаясь: «Глупая… беги же, беги и не вздумай больше скучать по мне. Нельзя, что б ты грустила, ты нам слишком нужна. Слишком нужна мне». Он закрыл глаза, выдохнув, ветер завыл сильнее, хвост сзади бил по спине, начался мелкий дождь. Левиафан был на грани. Он широко улыбнулся, с грустным взглядом провожая, как она подпрыгнула и, поймав листик, прижала к груди. Счастливый вид. Ей так нужно. Он кивнул, подтверждая, что б она бежала. Тогда, она скрылась на мосту, солнце окутало её полностью, так что не было видно, где она и что делает и лишь стук её шагов на бегу чётко врезался в его сознание, тогда скользнув по коре дерева, он сполз вниз, закрыв глаза. Пошёл ливень, под громким и властным громом, он утешал себя, что он не плачет, но лишь Дождь увидел, как смешался с его слезой.

Она замешкалась. Гавриил нахмурился. Каждое его движение было идеальным, выразительным, словно так надо, и давно продумано. Закрыв глаза, он сосредоточился, пытаясь вслушаться, что она бежит дальше, стук её каблуков снова раздался, приближаясь, лишь когда он выдохнув, прошептав вслух, сам того не заметив:
- Я рядом.
Тогда, взволнованный, он услышал что она где-то рядом, сев на корточки, не позаботясь о полах брюк, широко раскинув руки, Гавриил поймав её в объятия, крепко стиснув, уткнувшись носом в её шею. Бесшумный выдох, спокойствия что она рядом, добралась, что Леви подобрал слова и она пришла. Он сдержался, что б не стиснуть её крепче, широко улыбнулся, не открывая глаз, когда она тихо прошептала:
- Гавриил… - Она тоже скучала, он чувствовал. Любила произносить имя просто так, получая от этого удовольствия, Любила, потому, что вкладывала в имя столько эмоций, что многим было всё понятно и без слов.
- Я здесь. Постараться вложить все чувства и спокойствие. Медленно опустил её на землю, улыбаясь, как она обвивает его за шею, не хотя выпускать. – Пойдём? – но тут заметил, её глаза, наполненные беспокойством, она тихо спросила:
- А Лев? – Он лишь сглотнул, думая, что бы ответить, что б не огорчить её, что Он больше не придёт. Но лишь уверенно улыбнулся, Гавриил первый раз солгал, отчасти:
- Он будет рядом, как я, не бойся. Ничего не бойся. Мы никогда не уйдём от тебя. – Он делает это на благо, пытаясь успокоится, ровно дышал. Ведь правда, Левиафан мысленно всегда будет рядом. Склонив на бок голову, Гавриил, уже успокоившись окончательно, глядя, как она разглядывает его, с восхищением. Встав на цыпочки, она потянула к нему руки, он не сразу понял, чуть нахмурившись, но лишь закатил глаза, выслушав её любимое предложение:
- Ты как всегда завязал неправильно узел, - она улыбалась, успокоившись и отвлекаясь на галстук, он улыбнулся, тихо спросив:
- Пойдём? – Гавриил истинно надеялся, что когда они придёт в сад, всё будет лучше. И найдётся повод, сказать ей, что она не вернётся в ту жизнь. Надо подготовить её к тому, что будет. «Я тоже скоро её потеряю» - вдруг мелькнула мысль, когда краем глаза он увидел, как она обернулась, кусая губы, пыталась разглядеть Леви, судорожно сжимая что-то в руке. И лишь через мгновение, смирившись, она сказала заветное:
- Да. – Он не спеша, давая время ей привыкнуть и подумать направился в сад, глубоко вздыхая смешенный аромат цветов и где-то его любимый аромат белой сирени. Он сохранял спокойствие, поддерживая погоду, что б небо не выдало его истинного настроение и души. Мотнул головой, прогоняя тёмные мысли, и поправляя прядь волос, что неудобно легла, шагнул навстречу новой жизни, что ждала самого Гавриила и его любимицы.

Она шли навстречу чему-то новому, зная, что будет много боли, огорчений, ошибок, но их грела надежда, что среди всего этого, они найдут тепло и уют, кого-то, кто будет рядом, даже простого одиночества. Её всегда поддерживали за спиной белый и чёрный силуэт. Кто-то справа, кто-то слева, занимавшие свои законные и очень важные роли в её жизни. На шее же висел подарок, что всегда был с ней. Серебряный листик, на которым мелко, так что она никогда не замечала толком, было вырезано тёмной полосой любви Черного силуэта «Астарта».

@темы: Рассказы

---

Продаю...

Продаю себя в рабство.
Цена: Недорого - Бесплатно.
Умения: Тупить.
Краткая автобиография: Хроническая неудачница.
Польза: Постою рядом с Вашими врагами и у них всё пойдёт к черту.
Звонить: Постучать по голове, крикнуть в ухо, написать в коммы даяри.
Живучесть: Предложение действует пока товар жив.
Эксплуатация: Да по барабану везде провалю...

@темы: Главы Жизни

---

Ангел Хранитель.

Был закат. Девочка стояла на крыше и смотрела на большое солнце. Как оно медленно опускалось, озаряя всё нежно-оранжевым цветом. Вокруг всё стало не таким как всегда, серым и безвкусным. Ветер трепал её волосы. Она стояла там одна, такая хрупкая в своей лёгкой вязаной кофте белого цвета, в простой красной клетчатой выцветшей юбке. Что было для неё важно? Большими карими глазами она неотрывно смотрела на солнце. Её не волновало, что тёмно-каштановые пряди в большом беспорядке падают ей на глаза и на губы, мешая наблюдать за таким прекрасным небом. Солнце почти село, лиловый оттенок разошёлся по всему небу, облака были нежно-розовые и одновременно холодно-белые на другую сторону, куда солнце не могло дотянуться. Уже не могло. Они были пушистые и легко летали по небу. Ей тоже хотелось стать облаком, что бы солнце грело её так же нежно и отпускало лишь под конец дня. Но она знала, что может стать чем-то необычным только в небе. Знала, что должна попасть в ад. Но Бог точно ведал, куда она попадёт. Сидя наверху, Он, наблюдал за её действиями и улыбался разуму. Отчего, всё же, она сейчас стоит одна на крыше, смотрит на солнце и не думает ни про что? Лишь мечтает стать облаком. Почему так необычно быть созданием Бога? Быть частью чего-то. Небо. Так просто, голубая полоса и облака, которые не просто прибиты к небу, а красиво нарисованы, они необычны и появляются там, где их не ждёшь. Но столько радости... дети, которые любят придумывать и фантазировать на их счёт. А девочка, любила просто наблюдать и мечтать, как когда-нибудь вырастет и сможет передавать всю эту красоту с Божьей помощью и показывать людям, открывать им мир. Ведь люди, идут и смотрят вниз, никогда не поднимают голову, не смотрят на Бога. Ведь Он наверху. Почему не попробовать? Сразу станет легче и приятней, и красиво на себе самой. Ты идёшь и независимо, оттого что с тобой случилось, ты улыбаешься. Девочка постоянно улыбалась. Раньше. Для неё небо не было просто небом, она всегда и во всём видела Бога и всегда признавала и жалела любое создание Его. Просто она чувствовала обиду за эти вещи и за этих существ. Чаще люди придумывают себе такую глупость из ниоткуда. Что такое для них проблема? Ничего. По сравнению с теми проблемами, что есть на самом деле. Они их видят лишь изредка во сне. А небо красиво и умно, и никто не знает его свойств. Камень. Нет свойств, он просто есть и всё. Так же всё это создано природой, а значит Богом. Тогда что же мы? Мы самое сложное создание нашего Творца, мы самое разумное и понимающе. Но Бог уже знает, что мы не все Его, мы просто есть, но уже не с Ним. Хотим мы этого или нет, мы все грешны. Нет идеалов, каких-то мыслей и запретов. Все эти мысли сейчас посещали девочку, она не могла просто думать о том, что такое физическая смерть. Она просто думала о себе духовной, то есть о Боге. Она не о чём не думала, но всё же сердце её чувствовало смерть и билось спокойно, как будто сдалось, ровно, но мудро и правильно. Возможно, она прожила не такую жизнь, как все, и есть тысяча причин сейчас не прыгать. Ей хотелось. Просто хотелось. Она думала, что станет жить как все, всё-таки сможет показать людям, что такое Бог. Она молилась. Молилась всегда, и считала, что поможет опять же человечеству, но помогала лишь себе. Так она медленно подошла к концу крыши. Солнце уже скрылось за горизонтом, была лишь видна лиловая полоса, которая змейкой расползлась по всему небу. Горя оранжевым и одновременно пурпурными оттенками. Где-то звезда горела ярким кораллом, поджаривая из последних сил бочка облаков, где-то нежно жёлтым, прощаясь до восхода. Облака полосками сладких пластинок тянулись за солнцем. Как не удивительно это было, при всех закатов. Но желтая звезда принимало облака по-своему. Словно ангелы, которых мы не видим, сидят каждые на своём месте, и ждут указания от своего Бога. От нашего Бога. Ей ничего не хотелось, лишь чувствовать, люди ведь умирают по другому? Осторожно она встала на перекладине. Один шаг. Один – и она будет в Вечности. Пусть в аду, но не будет тут. Не увидит, что творят люди, но так же и наслаждаться тем, что есть внутри мира. Пустыми глазами посмотрела вниз. Машины быстро двигались по дороге, сигналили, где-то рядом играла музыка. Люди шли лениво, медленно и совершенно ничего не видя. Девочка видела лишь затылки. Почему они не посмотрят наверх? Ведь она там совсем одна. А когда увидят? Малышка представила что будет. Суета. Ненужная суета. Они соберутся все внизу, начнут обсуждать, выдвигать разные версии, почему она там? Что случилось? Беспокойно звать её и пытаться снять оттуда. Но никто просто не спросит её: « А что ты хочешь? А что тебе нужно?» Она тяжело вздохнула, решив снова смотреть наверх. На душе было уже не так легко, но всё равно мысли опять исчезли, чувства тоже. Она аккуратно села на корточки, крепко взявшись за края крыши маленькими, хрупкими ручками, что бы ни сорваться вниз. Села, свесив ноги, восхищённо посмотрела опять вниз, уже забыв про всё, представила, как летит. Широко раскрыв руки, с открытыми, без страха глазами, с лёгкой улыбкой на лице, глядя в небо, на Бога. Потом…представила ужас. Как лежит на асфальте с улыбкой, голова повёрнута на бок, на губах тонкая полоса крови, руки так же широко раскрыты, но были разбросаны. Как у куклы в таком виде живому человеку было сложиться не под силу. Все бы начали суетиться, вызвали скорую. Но пока она едет, все на неё смотрели с ужасом и омерзением. Волосы были в беспорядке разбросаны и слиплись от крови. Кофта была бы по-прежнему бела, только где-то по краям испачкана грязью улицы, юбка же и так слишком проста, что бы пачкаться. Поморщив маленький носик, девочка прекратила представлять себе эту картину и лишь крепче сжала края крыши. Последовал тяжёлый вздох. Глаза закрылись, в том числе и потому, что солнце так же сделало последний вздох и уже скрылось за горизонтом, оставляя лишь лёгкие следы своего посещения. Слегка подрумяненные облака и, нежно- морского цвета, неба. «Вот и всё» - подумалось ей. Она забилась мелкой дрожью, ветер всё резче трепал волосы, словно хотя подтолкнуть и одновременно забрать себе и успокоить. Девочка сложила маленькие хрупкие ладошки вместе, закрыла глаза уже без страха и с полным равнодушием упадёт или нет. Началась молитва. «Господи дай сил… Господи буду помнить…Господи спасибо.… Сохрани…» Вокруг в мире, словно по команде затихло. Ветер остановился, машины гудели, но она уже этого не слышала, она лишь усердно молилась и просила оставить мир, что бы люди ни смогли его убить, что бы люди жили и не грешили. Она не слышала того, что всё исчезло, что мир стал совсем другим, без людей и стал тих и спокоен, как она мечтала. Ангел. Молча, бесшумно с лёгкой улыбкой на губах, встал позади неё, тень полностью закрыла девочку. Стало тепло. Тогда она почувствовала спокойствие, почувствовала, что её слушают и лишь усерднее начала молиться, сбиваясь от волнения, что что-нибудь да забудет. Её губы неслышно двигались, она сидела, согнувшись, почти падая вниз, волосы были в беспорядке после ветра. На губах, на глазах, но казалось, ей ничего не мешало. Ангел опустился на колени за её спиной, взял за хрупкие плечи девочку, притянув к себе и крепко, но осторожно обнял. Девочке стало тепло и спокойно, она ничему не верила, лишь доверяла и знала что это её ангел. Он грел простым и легким дыханием. Был рядом, не спрашивая, не мучая, просто обнял её и прижал к себе. Крылья у небесного спасителя были сложены за спиной, такие белые и пушистые, как и полагается. Она же полностью ему открыла свою душу. Закрыв глаза, девочка сложила ладошки у него на груди, греясь. Она хотела никогда не отпускать то спокойствие, что царило вокруг. Было так тихо, что это оглушало. Время остановилось. Стало послушным и заворожено наблюдало сверху, как сидел ангел и спасал своё существо. Бог же просто улыбнулся и сказал Времени их не трогать. Та встреча с ангелом дала отпечаток на всю дальнейшую жизнь девочки. Собственно, не удивительно, что она дышала только миром. Как полезно бывает поднять голову людям, забыть на секунду про проблемы, и эта секунда будет Вечностью. Это уже будет рай. Секунда покажет тебе всю жизнь, расскажет, где и какие ошибки, даст возможность расслабиться и почувствовать жизнь и краску мира. Всегда нужно помнить, что если не верить в себя или в Бога, за нашей спиной всегда стоит ангел, он всегда нас обнимает и сможет помочь, если доверится и слушать. Но можно выбрать и другой путь. Сделать шаг в пропасть и неизведанность, даже зная и представляя что будет. Просто слушать и смотреть на то, что есть, на то, что существует. Только не так как всегда - равнодушно и бесцельно заставляя себя, а интересуясь каждой мелочью, каждым движением и представляя себе что это живое, что оно имеет душу. Ведь всё создал Бог. И мы Его главные и сложные творения, которое продолжает жить и всё чаще смотрит вниз, на асфальт и не поднимут голову, чтоб без страха взглянуть на солнце и сказать себе, что ты жив, не отчаивайся, дыши. Или же просто остаться одному, доверится ангелу. Если же ты не веришь в него – просто живи. Живи и знай что те люди что сумасшедшие, живут мечтой. Что они всегда были в чём-то правы, не так ли?…

@настроение: Пьянею от воздуха

@темы: Рассказы